После революции в суровых сибирских краях пили так же, как и до неё. То есть – много. Перед алкогольным искушением не могли устоять все социальные группы: колхозники, рабочие, советские служащие, непогрешимые комсомольцы и коммунисты и даже юные пионеры-ленинцы. Кто-то меньше, кто-то больше. Одна из газет писала, что в некоторых деревнях Красноярского края дети в возрасте от семи до десяти лет пьяные шатаются по улицам и заплетающимися языками, подражая взрослым, поют частушки...
Самогон как тренд
Не секрет, что пьянство во все времена было бедой русского человека. И как уж с ним ни боролись – всё попусту. В 1910 году в сибирских городах обсуждался вопрос, как быть с увлекающимися спиртными напитками школьниками. Потом это назвали «пережитками самодержавия». После революции причиной пьянства считали НЭП: «До новой экономической политики губерния была покрыта сетью культпросветов, ставились спектакли, концерты, работали народные дома и читальни. После введения НЭПа всё распалось. Деревня погрузилась во тьму. Чтобы как-то забыться, крестьянство бросилось к доступному развлечению – самогонке».
Как писали газеты, «самогонная влага полилась во всей стране».
Одно время советская власть даже запретила выпуск 40-градусной водки. Но это ни к чему хорошему не привело. Даже наоборот. Всё население Сибири взялось за изготовление самогона. Особенно крестьянство, так как хлеб всегда был под рукой. Согласно статистике, в общей массе самогонщиков крестьяне занимали 94 %. Как раньше, так и сейчас на селе «без самогона никуда. В кузницу, на мельницу – в карман бутылку».
В городах самогон производили меньше, так как хлеб был покупной, да и милиции побаивались. Правда, не всегда. На окраинах Новониколаевска и по берегу реки Каменки было разбросано много земляных бараков, населённых беднейшим людом. Там-то и гнали самогонку, а также торговали привозной, поставляемой крестьянами из окрестных деревень.
Потребление и производство самогонки с каждым годом всё увеличивалось. С 1923 по 1928 год оно принимает размеры стихийного бедствия. Люди всё больше и больше занимаются уже промышленным производством этого напитка. В нашем городе у одного товарища глубоко под землёй нашли тайники с оборудованием. А в Томской губернии на хуторе обнаружили крупный завод, выгонявший 25 вёдер самогонки в сутки.
«Водка – менее вредный продукт...»
Государство было обеспокоено уменьшением запасов товарного хлеба, поэтому борьбу с самогоноварением усилили. Прежде всего разрешили продажу водки. Алексей Рыков на I Всесоюзном учительском съезде сказал: «Лучше иметь "русскую горькую", чем нарождающуюся буржуазию в деревнях, которая удовлетворяет нужду в водке, безобразно нарушает законы, истребляет гигантское количество хлеба. Выпуск водки не означает, что мы поощряем пьянство. Нужно, чтобы молодёжь не приобретала эту привычку. Подрастающее поколение должно быть трезвым».
Аналогично высказался и секретарь ЦК ВКП(б) Емельян Ярославский: «У некоторых товарищей появление в открытой продаже 40- и 30-градусной водки вызывает недоумение и растерянность: как это случилось, что советская власть разрешила открытую продажу водки? Эти люди делают вид, что до этого господствовала трезвость, а теперь пошло пьянство. Самогоноварение не уменьшалось, а увеличивалось с каждым днём, и вместе с самогоном поглощались самые вредные для человеческого организма вещества. Водка – менее вредный продукт...»
«Комсомольцу пить нельзя»
Однако многие считали, что с продажей водки пить стали ещё больше. Из-за пьянства участились грабежи, хулиганства, драки, убийства. Комсомольцы не были исключением. Они прямо заявляли, что им никто не может запретить пить. Несмотря на то, что организовывались кружки по борьбе с пьянством под лозунгом «Комсомольцу пить нельзя». А как выпьют – на подвиги тянет: «Бегают по улицам с оружием, горланят похабные песни».
В Каргате какой-то остряк даже дал такое объявление: «На выгодных условиях уничтожаю самогон по 120 единиц в месяц (считая за единицу бутылку). Плата по соглашению. С возвращением посуды. С самогонным приветом Егоров. Личный секретарь Арматуров».
Порой «шалости» членов РКСМ были не так уж безобидны. Чтобы избавиться от платежа алиментов на ребёнка своей бывшей сожительнице, комсомолец переоделся в женскую одежду, пробрался в квартиру и похитил малыша. Позже ребёнок был найден еле живым около колодца.
В другой раз беспартийная молодёжь под руководством членов ВЛКСМ взяла в руки колья и стала поднимать избушку бедняка, чтобы её опрокинуть. Услышав треск, хозяин выбежал на улицу... Или могли поставить вертикально к дому бревно, чтобы на кого-нибудь упало. Так чуть не задавили маленького мальчика.
О пьянствующих партийцах
Пример комсомольцам подавали члены партии. Проспавшегося после перепоя секретаря одной из ячеек ВКП(б) спросили: почему он не воздерживается от выпивки? На что партиец ответил: «Что же вы удивляетесь, это бывает не только со мной. Здесь такие условия, что не пить нельзя, ибо нельзя будет проводить никакой работы, так как все пьют. Вчерашний день я хотел было отказаться от выпивки, так меня взяли и налили самогон в глаза».
Особенно отличился агент Госстраха, который отправился в командировку на Ангару по заготовке пушнины. Сильно напившись, он «нанял вместо лошадей четырёх женщин, впряг их в сани и начал на них с колокольчиками в руках раскатываться по улицам, разбрасывая в публику деньги».
- Пойдёмте и мы гулять. Председатель сельского Совета гуляет, почему и нам не выпить самогона, ведь ничего не будет, кто нас может взять...
- Да, теперь некому нас брать. Председатель раз пьёт, то можно пить всем. Сегодня весь сельсовет пьяный.
В засекреченных документах говорилось: «...пьянство, наблюдавшееся среди актива советских работников города и деревни, обращает на себя серьёзное внимание партии и центральных органов власти». Хотя по их директивам и указаниям «пьянство, как начало и побудитель других преступлений (растраты, злоупотребления властью), должно быть искоренено самыми беспощадными мерами».
Пьянству — бой!
Видя, что пьянство серьёзно «угрожает здоровью населения и народнохозяйственной жизни», власти решили действовать. Пьянству объявили войну. Методов было много. Начиная от общественного осуждения и заканчивая лишением свободы.
Главное, как считал Ярославский, «поддерживать среди молодёжи трезвое состояние». Комсомольцев, появившихся в общественных местах в пьяном виде, клеймили позором. Безразличное отношение к пьющим считалось преступлением. Общими силами проводили собрания, показательные суды, выпускали стенные газеты.
Губисполком, милиция, уголовный розыск начали решительную борьбу. В 1923 году была создана комиссия по борьбе с самогонкой, и губисполком издал постановления, карающие «все виды открытого пьянства и связанные с ними бесчинства». Запрещалось появляться в пьяном виде на улицах и в общественных местах, распивать спиртные напитки в кафе, столовых, ресторанах. Виновные должны были заплатить штраф до 300 рублей золотом или принудительно отработать до трёх месяцев.
Стали регулярно проводиться обыски и облавы. За первую половину 1923 года по Новониколаевской губернии произвели 2061 обыск и 20 облав. Отобрали 1260 самогонных аппаратов, 937 с половиной вёдер самогона, вылили 3364 ведра браги и задержали 2645 человек.
Поголовное пьянство наблюдалось во время призыва новобранцев в армию. Командующий войсками Сибирского военного округа в 1925 году был вынужден обратиться с просьбой к председателю Сибревкома о запрещении продажи спиртных напитков в местах, где находились призывные комиссии, а также в пристанционных поселках. Военным пошли навстречу.
Осенью 1925 года запретили продавать водку и другие крепкие спиртные напитки в воскресенье и праздничные дни. В предпраздничные продавали только до обеда.
В 1927 году Сибкрайисполком делает некоторые дополнения к правилам торговли спиртными напитками. Теперь в столовых, ресторанах продажа водки на вынос запрещалась, разбавление напитков не допускалось, количество спиртного на одного посетителя – 1/20 часть ведра, т. е. одна бутылка, в буфетах театров и кинотеатров – только вино и пиво.
С января по май 1928 года проводилась очередная кампания по борьбе с самогоноварением. В село были посланы городские милиционеры. Каждую неделю в административный отдел края приходили сводки с мест: число оштрафованных, на какую сумму, сколько сдано аппаратов, количество их на одного человека, количество самогона на одного и т. д. Всего по Сибирскому краю во время кампании привлекли к ответственности 37 528 человек! Отобрали аппаратов 32 486 и добровольно сдали граждане еще 3440.
Если сравнить с результатами борьбы за прошлые годы, то за три с половиной месяца привлекли к ответственности столько, сколько за весь 1925 год – в два раза больше, чем за 1926-й. Аппаратов отобрали больше, чем за 1925 и 1926 годы вместе взятые. Наш родной Новосибирск был лидером. По числу оштрафованных Новосибирский округ стоял на втором месте после Томска, а по числу отобранных аппаратов – на первом.
Но бывали случаи, когда милиционеры пьянствовали вместе с самогонщиками или штрафовали крестьян за то, что посуда якобы пахнет самогоном или на дне бутылки обнаружится настойка с алоэ или с перцем. Приходилось даже за это платить штраф 100 рублей. Постепенно стал заметен спад самогоноварения. Выгонкой стали заниматься в основном для целей сбыта. Опасность ремесла повысила и цену на самогон.
sib.fm
Самогон как тренд
Не секрет, что пьянство во все времена было бедой русского человека. И как уж с ним ни боролись – всё попусту. В 1910 году в сибирских городах обсуждался вопрос, как быть с увлекающимися спиртными напитками школьниками. Потом это назвали «пережитками самодержавия». После революции причиной пьянства считали НЭП: «До новой экономической политики губерния была покрыта сетью культпросветов, ставились спектакли, концерты, работали народные дома и читальни. После введения НЭПа всё распалось. Деревня погрузилась во тьму. Чтобы как-то забыться, крестьянство бросилось к доступному развлечению – самогонке».
Как писали газеты, «самогонная влага полилась во всей стране».
Одно время советская власть даже запретила выпуск 40-градусной водки. Но это ни к чему хорошему не привело. Даже наоборот. Всё население Сибири взялось за изготовление самогона. Особенно крестьянство, так как хлеб всегда был под рукой. Согласно статистике, в общей массе самогонщиков крестьяне занимали 94 %. Как раньше, так и сейчас на селе «без самогона никуда. В кузницу, на мельницу – в карман бутылку».
В городах самогон производили меньше, так как хлеб был покупной, да и милиции побаивались. Правда, не всегда. На окраинах Новониколаевска и по берегу реки Каменки было разбросано много земляных бараков, населённых беднейшим людом. Там-то и гнали самогонку, а также торговали привозной, поставляемой крестьянами из окрестных деревень.
Потребление и производство самогонки с каждым годом всё увеличивалось. С 1923 по 1928 год оно принимает размеры стихийного бедствия. Люди всё больше и больше занимаются уже промышленным производством этого напитка. В нашем городе у одного товарища глубоко под землёй нашли тайники с оборудованием. А в Томской губернии на хуторе обнаружили крупный завод, выгонявший 25 вёдер самогонки в сутки.
«Водка – менее вредный продукт...»
Государство было обеспокоено уменьшением запасов товарного хлеба, поэтому борьбу с самогоноварением усилили. Прежде всего разрешили продажу водки. Алексей Рыков на I Всесоюзном учительском съезде сказал: «Лучше иметь "русскую горькую", чем нарождающуюся буржуазию в деревнях, которая удовлетворяет нужду в водке, безобразно нарушает законы, истребляет гигантское количество хлеба. Выпуск водки не означает, что мы поощряем пьянство. Нужно, чтобы молодёжь не приобретала эту привычку. Подрастающее поколение должно быть трезвым».
Аналогично высказался и секретарь ЦК ВКП(б) Емельян Ярославский: «У некоторых товарищей появление в открытой продаже 40- и 30-градусной водки вызывает недоумение и растерянность: как это случилось, что советская власть разрешила открытую продажу водки? Эти люди делают вид, что до этого господствовала трезвость, а теперь пошло пьянство. Самогоноварение не уменьшалось, а увеличивалось с каждым днём, и вместе с самогоном поглощались самые вредные для человеческого организма вещества. Водка – менее вредный продукт...»
«Комсомольцу пить нельзя»
Однако многие считали, что с продажей водки пить стали ещё больше. Из-за пьянства участились грабежи, хулиганства, драки, убийства. Комсомольцы не были исключением. Они прямо заявляли, что им никто не может запретить пить. Несмотря на то, что организовывались кружки по борьбе с пьянством под лозунгом «Комсомольцу пить нельзя». А как выпьют – на подвиги тянет: «Бегают по улицам с оружием, горланят похабные песни».
В Каргате какой-то остряк даже дал такое объявление: «На выгодных условиях уничтожаю самогон по 120 единиц в месяц (считая за единицу бутылку). Плата по соглашению. С возвращением посуды. С самогонным приветом Егоров. Личный секретарь Арматуров».
Порой «шалости» членов РКСМ были не так уж безобидны. Чтобы избавиться от платежа алиментов на ребёнка своей бывшей сожительнице, комсомолец переоделся в женскую одежду, пробрался в квартиру и похитил малыша. Позже ребёнок был найден еле живым около колодца.
В другой раз беспартийная молодёжь под руководством членов ВЛКСМ взяла в руки колья и стала поднимать избушку бедняка, чтобы её опрокинуть. Услышав треск, хозяин выбежал на улицу... Или могли поставить вертикально к дому бревно, чтобы на кого-нибудь упало. Так чуть не задавили маленького мальчика.
О пьянствующих партийцах
Пример комсомольцам подавали члены партии. Проспавшегося после перепоя секретаря одной из ячеек ВКП(б) спросили: почему он не воздерживается от выпивки? На что партиец ответил: «Что же вы удивляетесь, это бывает не только со мной. Здесь такие условия, что не пить нельзя, ибо нельзя будет проводить никакой работы, так как все пьют. Вчерашний день я хотел было отказаться от выпивки, так меня взяли и налили самогон в глаза».
Особенно отличился агент Госстраха, который отправился в командировку на Ангару по заготовке пушнины. Сильно напившись, он «нанял вместо лошадей четырёх женщин, впряг их в сани и начал на них с колокольчиками в руках раскатываться по улицам, разбрасывая в публику деньги».
- Пойдёмте и мы гулять. Председатель сельского Совета гуляет, почему и нам не выпить самогона, ведь ничего не будет, кто нас может взять...
- Да, теперь некому нас брать. Председатель раз пьёт, то можно пить всем. Сегодня весь сельсовет пьяный.
В засекреченных документах говорилось: «...пьянство, наблюдавшееся среди актива советских работников города и деревни, обращает на себя серьёзное внимание партии и центральных органов власти». Хотя по их директивам и указаниям «пьянство, как начало и побудитель других преступлений (растраты, злоупотребления властью), должно быть искоренено самыми беспощадными мерами».
Пьянству — бой!
Видя, что пьянство серьёзно «угрожает здоровью населения и народнохозяйственной жизни», власти решили действовать. Пьянству объявили войну. Методов было много. Начиная от общественного осуждения и заканчивая лишением свободы.
Главное, как считал Ярославский, «поддерживать среди молодёжи трезвое состояние». Комсомольцев, появившихся в общественных местах в пьяном виде, клеймили позором. Безразличное отношение к пьющим считалось преступлением. Общими силами проводили собрания, показательные суды, выпускали стенные газеты.
Губисполком, милиция, уголовный розыск начали решительную борьбу. В 1923 году была создана комиссия по борьбе с самогонкой, и губисполком издал постановления, карающие «все виды открытого пьянства и связанные с ними бесчинства». Запрещалось появляться в пьяном виде на улицах и в общественных местах, распивать спиртные напитки в кафе, столовых, ресторанах. Виновные должны были заплатить штраф до 300 рублей золотом или принудительно отработать до трёх месяцев.
Стали регулярно проводиться обыски и облавы. За первую половину 1923 года по Новониколаевской губернии произвели 2061 обыск и 20 облав. Отобрали 1260 самогонных аппаратов, 937 с половиной вёдер самогона, вылили 3364 ведра браги и задержали 2645 человек.
Поголовное пьянство наблюдалось во время призыва новобранцев в армию. Командующий войсками Сибирского военного округа в 1925 году был вынужден обратиться с просьбой к председателю Сибревкома о запрещении продажи спиртных напитков в местах, где находились призывные комиссии, а также в пристанционных поселках. Военным пошли навстречу.
Осенью 1925 года запретили продавать водку и другие крепкие спиртные напитки в воскресенье и праздничные дни. В предпраздничные продавали только до обеда.
В 1927 году Сибкрайисполком делает некоторые дополнения к правилам торговли спиртными напитками. Теперь в столовых, ресторанах продажа водки на вынос запрещалась, разбавление напитков не допускалось, количество спиртного на одного посетителя – 1/20 часть ведра, т. е. одна бутылка, в буфетах театров и кинотеатров – только вино и пиво.
С января по май 1928 года проводилась очередная кампания по борьбе с самогоноварением. В село были посланы городские милиционеры. Каждую неделю в административный отдел края приходили сводки с мест: число оштрафованных, на какую сумму, сколько сдано аппаратов, количество их на одного человека, количество самогона на одного и т. д. Всего по Сибирскому краю во время кампании привлекли к ответственности 37 528 человек! Отобрали аппаратов 32 486 и добровольно сдали граждане еще 3440.
Если сравнить с результатами борьбы за прошлые годы, то за три с половиной месяца привлекли к ответственности столько, сколько за весь 1925 год – в два раза больше, чем за 1926-й. Аппаратов отобрали больше, чем за 1925 и 1926 годы вместе взятые. Наш родной Новосибирск был лидером. По числу оштрафованных Новосибирский округ стоял на втором месте после Томска, а по числу отобранных аппаратов – на первом.
Но бывали случаи, когда милиционеры пьянствовали вместе с самогонщиками или штрафовали крестьян за то, что посуда якобы пахнет самогоном или на дне бутылки обнаружится настойка с алоэ или с перцем. Приходилось даже за это платить штраф 100 рублей. Постепенно стал заметен спад самогоноварения. Выгонкой стали заниматься в основном для целей сбыта. Опасность ремесла повысила и цену на самогон.
sib.fm
04.04.2019